Книжки - Легенды и мифы Лаврового переулка

Даже в советские времена Остер не любил жанровые иерархии. Так, в сборнике рассказов «Легенды и мифы Лаврового переулка» (1980) он деконструирует понятие мифов и легенд и учит, как подходить к ним критически: «В раннем детстве верят во все. Но наступает день, когда не верят, что бывают кошки в клеточку или горошек». В сознании советского читателя мифы и легенды были связаны с официальной современной или революционной историей или с классической историей Древней Греции и Древнего Рима. Но у Остера наоборот: контекст мифов и легенд современный, заземленный, негероический.

Миф «большой семьи» (советского государства) и «положительных героев», которые населяли утопическое пространство соцреализма, в коллективном сознании советского человека заменили реальную жизнь и стали симулякром счастья. Соцреализм создал идею реальности, которая «отражала какую-то форму или идеальную сущность, присутствующую в реальности высшего порядка». Эта удивительная мифологическая реальность была идеологической фикцией, не имеющей ничего общего с серостью позднего брежневского застоя, когда страна жила псевдогероической жизнью, с постоянным переписыванием собственной «героической» истории (чего стоили одни брежневские мемуары!). В таком контексте только возрастало недоверие к «мифологии» официоза, и ничего, кроме недоверия к «легендарному» прошлому, такое переписывание истории вызвать не могло.

У Остера более человеческое и личное понимание «легендарной» и «мифологической» реальности, отходящее от предписаний соцреализма. В детских героях Лаврового переулка нет ничего эпического или героического, то есть, нет ничего общего с официальной культурой. Они поразительно обычны, а их родители - удивительно эксцентричны.

Легенды, рассказанные родителями Лаврового переулка, совсем негероичны: в них нет ничего, кроме личных переживаний и шутливых рассказов о мальчике, который был таким грязным, что ему пришлось всю жизнь жить на дереве, или о девочке, которая не любила есть и стала такой легкой, что улетела далеко от дома, или о другом мальчике, который не мог сам одеваться. Никто из этих «легендарных» героев не подходил под мерки мифологических норм официальной литературы. Остер уже в застойное время ломал рамки официозного мифа в «Легендах и мифах Лаврового переулка».